Заслуженный энергетик, председатель Общественного совета при Минэнерго и управляющий директор НПП «Атамекен» РК Жакып Хайрушев рассказал в интервью Сentralmedia24, как и почему Казахстан выбрал свой путь развития для решения энергетических вопросов, в частности, с помощью строительства трёх атомных электростанций.
Казахстан планирует построить три АЭС в ближайшее время, потому что к 2035 году для покрытия потребностей потребуется суммарно 17,5 ГВт генерации энергии. Уже сейчас возникает энергодефицит и блэк-ауты. Казахстан заплатил России около 100 млрд тенге за покупку электроэнергии в 2024 году.
Третья АЭС будет чисто казахстанская
— В пиковые часы Казахстан импортирует из России около 2,5 ГВт мощности. Насколько это приемлемая практика?
— Если система работает, не даёт сбоя, то она так и должна работать. Во-вторых, мы со своими соседями научились жить не только в дружбе, но и в хороших бизнес-отношениях. В-третьих, наши энергосистемы работают всё-таки в параллели. Представляете, если бы у нас не было этой работы, то, например, западные области Казахстана действительно были бы изолированы от всего мира.
Желательно, конечно, чтобы мы вначале обеспечили свою энергетическую независимость и уже с этой точки зрения работали бы в параллели. Это следствие, может быть, недостаточно правильно спланированных шагов в своё время. Возможно, не ожидали всплеска экономики, количества жителей в стране. Над этим надо было тщательнее работать. Но сейчас эти вопросы уже оперативно решаются.
— О каких суммах в тенге на импорт идёт речь и как этот вопрос поможет решить строительство атомных электростанций?
– Что касается сумм, вам точно не скажу — на руках надо иметь конкретные акты взаиморасчётов. Сегодня цена единого закупщика — в пределах 25 тенге. С Российской Федерацией — в пределах 40-45 тенге со всеми накрутками за кВт⋅ч.
Одно из решений снижения дефицита, износа и наращивания своего энергетического потенциала – ввод в эксплуатацию атомной станции. Но имеются и другие решения, в частности, строительство новых угольных электростанций на сверх или суперсверхкритических параметрах пара.
— Президент Касым-Жомарт Токаев говорил, что Казахстану необходимы три АЭС. Оцените, насколько это важное, нужное и смелое для страны решение, особенно в рамках развития устойчивой энергетики.
— Важное, нужное и смелое. У президента был ответ на вопрос, что нам со всем этим делать. Но раз мы объявили референдум, то нужно было дождаться решения. И после того, когда граждане сказали своё весомое «Да», президент и сказал, почему бы нам не замахнуться сразу на три АЭС.
Одна будет с российскими партнёрами, вторая — с китайскими. Третья, по моему мнению, будет чисто казахстанская АЭС, потому что мы строим их для наших нужд энергетики и экономики, нарабатываем свои компетенции.
Если говорить про вспомогательное оборудование, насос, трубопроводы, то это уже 100% мы можем делать. Думаю, правительство в ходе переговоров будет акцентировать внимание на этом. Речь также идёт о том, что строить их будут и казахстанские компании.
Строительство трёх АЭС несущественно повлияет на тарифы
— У населения есть вопросы. Например, какова будет цена за киловатт от российской АЭС? Нужна ли нам атомная энергия, дешевле ли она солнечной, угольной, ветровой?
— Если мы говорим о цене от атомной электростанции, то не должны забывать, что рядовой потребитель не покупает электроэнергию от электростанции напрямую. Есть оптовый рынок и единый закупщик. Если мы говорим про российскую электроэнергию, закупщик, микшируя, позволяет в условиях сильного износа более качественно подготовиться к ремонту, отопительному сезону.
Цена единого закупщика за последние несколько месяцев значительно выросла. Мы, эксперты, всё это наблюдаем. Естественно, цепочка дошла до конечного потребителя. Но она выросла не бездумно потому, что кому-то захотелось. Сегодня планы государства направлены на то, чтобы привести в порядок систему, а у электростанций других возможностей нет, кроме как сделать это за счёт тарифа. Необходимо заложить некий фундамент на будущее для этих сетевых и энергопроизводящих организаций.
Я всегда выступаю за высокий, но справедливый тариф. Здесь нужно учитывать это правильно, ведь поднятие поднятию – рознь. Сколько выросла в цене капуста за год? Например, 15% при повышении цены на электроэнергию на 3-5%. Нам говорят потом: энергетики подняли и не дают житья. Но оказалось, все другие услуги и товары также выросли.
Когда 10 лет назад прорабатывали вопрос АЭС в Турции, «Росатом» поставил вопрос о фиксированных тарифах. Её вот-вот запустят, но тариф уже закреплён в межгосударственных соглашениях – сегодня он гораздо ниже, чем в турецкой системе, хотя для того времени цифры звучали высокие – 60 тенге. Сегодня в некоторых регионах Казахстана уже этот тариф приближается к таким показателям. Не говорю о том, что это недорого. Действительно, это дорого, но за качество и надежность, наверное, надо платить. Это не волнообразный рост, штурмовой или шоковый. Ситуация позволяет прогнозировать и строить будущее в экономике страны.
Есть и второй вариант строительства – белорусский. Там почти все работы вела одна компания. Белорусская сторона предоставила некие строительные и монтажные услуги, пусконаладочные работы, но такого большого участия их бизнеса всё-таки не было в этом проекте, поэтому она получилась относительно недорогая. Считаю, строительство трёх АЭС в РК несущественно повлияет на тарифы в стране. При этом мы получаем надёжную, чистую и прогнозируемую электрическую энергию на десятки лет вперёд. Кроме того, закрываем дефициты, которые имеются.
– Кстати, об участии бизнеса. Смогут ли казахстанские компании и наши граждане принять весомое участие в проектах по АЭС?
— Уже сегодня в Нацпалате предпринимателей с Агентством по атомной энергии прорабатывают некий перечень организаций, которые в моменте готовы приступить к поставкам товаров, работам и услугам для АЭС. Уже есть хороший список. За годы строительства наши предприниматели наработают колоссальные компетенции на таком объекте. Думаю, заработают все. При этом уверен, что в правительстве дадут такие возможности нашему бизнесу.
Цифровая карта бизнеса подход станет основой для новой промышленной политики
— Сегодня вы были на одном из алматинских предприятий и рассказывали о цифровой карте бизнеса. Так понимаю, это потенциальный участник в проекте?
— Конечно! В Казахстане есть два завода по производству приборов учёта для электроэнергетики, газовой отрасли, водоснабжения. Это флагманы отрасли. Они даже делают инновационные приборы. Эти приборы не просто нужны – без них фактически и не получится построить АЭС. Мы все уже должны отходить от такой мысли, что если российский поставщик — значит якобы лучше. Нет. Сегодня мы имеем на порядок в отраслях выше и лучше по качеству, чем зарубежные аналоги.
Закрывая полностью потребности населения в одном, сегодня мы работаем над тем, чтобы эти компании выходили на зарубежные рынки. В частности, сейчас мы говорим о производителях от энергетики. Это трубопроводы, насосы, солнечные модули и многое другое. В Нацпалате «Атамекен» с бизнес-сообществом определили ключевые отраслевые ниши, развитие которых требует приоритетного внимания. Именно на эти направления будет сфокусирована государственная поддержка в рамках формирования внутристрановой ценности товаров, работ и услуг.
Поэтому в НПП ведут работу над созданием цифровой карты бизнеса (ЦКБ) — инструмента для комплексного анализа и мониторинга производственного потенциала казахстанских предприятий. Одним из центральных компонентов станет постоянно обновляемый дэшборд, предназначенный для премьер-министра и уполномоченных государственных структур. На нём будут в режиме реального времени отображаться актуальные проблемные вопросы по отраслям, разделённые на системные и оперативные, а также предложения по их решению.
— Чем ЦКБ может помочь отечественным товаропроизводителям?
— Это прозрачность и обоснованность размещения заказов, прежде всего в рамках закупок квазигосударственного сектора. Она станет эффективным механизмом увеличения доли отечественного содержания. Система должна стать максимально открытой и доступной как для бизнеса, так и для госструктур. Это важно не только для объективной оценки производственных возможностей, но и для выстраивания доверительных, партнёрских отношений между государством и предпринимательским сообществом.
Мы ощущаем твёрдую поддержку правительства в этом вопросе и рассчитываем, что реализуемый подход станет основой для новой промышленной политики, ориентированной на внутренние возможности и национальные приоритеты.
— Вы видели технологии, социальные объекты и инфраструктуру от «Россатома» в других странах. Впечатлило ли что-то конкретное?
— Понятно, что на реактор нас не пустили. Но удалось убедить показать нам турбину. Мы увидели, насколько там всё чисто. Не потому, что готовились к нашему приезду, а потому, что атомная станция так работает. Это даже чище, чем газовая электростанция. Как инженеру было очень интересно увидеть работу. В Беларуси нас отправили в учебный класс, какие-то социальные объекты, построенные в рамках договора и входящие в цену. Это хорошо, так как и в посёлке Улкен Алматинской области они помогут нам тоже всё построить. При этом у нас есть своё производство и мы будем на этом настаивать. Нам не просто строят атомную электростанцию, но ещё и будут покупать казахстанские товары, работы, услуги. Поставят здесь склад, локализацию производства или мини-сборку, начнут заниматься обучением персонала. Здесь речь идёт о мультипликативном эффекте, развитии инфраструктуры, линий электропередач и вообще всего.
Казахстану построят самую лучшую атомную станцию
— Действительно ли это выгодно для Казахстана? Или просто альтернативы не было?
— Всё, что невыгодно, это не рассматривали. Повторюсь, что всё-таки мы находимся на высоком уровне развития отношений с российскими партнёрами. Здесь не будет речи о том, что кто-то кого-то обманул, где-то за что-то ухватился, чтобы урвать. Мы — соседи десятки лет. Это вопрос не конкуренции, а кооперации, поэтому считаю, что мы поставим свои условия прежде, чем строить АЭС. Например, задействовать в процессе казахстанские компании.
При этом руководитель «Росатома» Алексей Лихачёв недавно заявил, что Казахстану построят самую лучшую атомную станцию. Это целая дорожная карта. Каждый шаг мы должны и будем согласовать и подписывать, кто за что отвечает.
Уже сегодня уже имеем специалистов-ядерщиков, настолько надёжных, насколько это требует нашей безопасности. Готовится ещё одна партия. За 10 лет выпустят ещё 10 партий специалистов, они будут принимать участие в процессах на действующих атомных электростанциях.
— Что вы можете сказать о китайских технологиях? Насколько вообще они отличаются от российских? Если первые, к примеру, строят LRT за пару месяцев, почему компания CNNC потенциально вторая или это не так важно?
— На их атомных станциях, к сожалению, не был. Что же касается сроков, это, скорее всего, больше где-то в крови у них. Но очень долго договариваются. Вероятность даже начать строить одновременно есть. Но мне не хочется, чтобы шло некое соревнование. Потому что это объект всё-таки повышенной опасности. Его должны строить, прежде всего, в интересах безопасности и надёжности, а не для некоего «социалистического» соревнования. Поэтому давайте дождёмся.
В целом мне нравятся российские и китайские технологии. Первые ещё тем, что строят во многих странах. Все признают, что это надёжная компания. Другое дело, геополитика может где-то вмешаться. Но давайте мы этот вопрос отпустим. Что касается китайцев: здесь, во-первых, они тоже наши соседи. Да, за рубежом почти нигде не строят. Но это не показатель, ведь внутренний рынок показывает колоссальный рост. При этом полагаю, когда состоится визит нашего президента в Китай, наши партнёры и друзья скажут, что в Казахстан поставят самую лучшую технологию, даже лучше, чем они строят у себя. Поэтому мы будем носителями двух самых лучших технологий.
— Что было бы, откажись казахстанцы от АЭС на референдуме?
— История не имеет сослагательного наклонения, но предположить мы можем. Важно понимать, что энергетика Казахстана – это не только про АЭС. Если бы население страны было против неё, то сегодня вопросы угля стояли по-другому. Это как раз про сверхкритические и ультра-сверхкритические параметры пара от ресурса, которые сегодня и развивают на их станциях. Скорее всего, эти технологии перенимали бы.
На недавней встрече с замминистра энергетики предложил сделать параллельно концепцию развития котлов с такими параметрами пара. Мы договорились, что для начала в НПП «Атамекен» соберём и составим реестр проблемных вопросов. Следом эти вопросы будут напрямую выноситься сразу в правительство. При этом казахстанская энергетика не стоит на месте. По углю и по ВИЭ процент внедрения растёт. Есть огромные планы.
Как АЭС помогут решить эти и другие проблемы в стране, полноценно можно узнать, посмотрев ролик с нашим гостем на YouTube-канале Сentralmedia24:
